Ответ на вопрос о сроках введения безвизового режима между Россией и странами ЕС кроется в политической, а не в юридической и технической плоскостях. Это дело гораздо более отдаленного будущего, чем следует из заявления министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова. Сам факт его заявления следует расценивать как очередной политический жест, направленный на привлечение внимания к проблеме взаимоотношений между ЕС и Россией в контексте перспектив введения безвизового режима.
Переговорный процесс по этой проблеме в чем-то напоминает процедуру вступления в ВТО, которая представляет из себя череду двухсторонних переговоров между государствами – членами организации и кандидатом на вступление. Снятие политических барьеров в отношениях со всеми странами Евросоюза на самом деле является более серьезным барьером на пути к безвизовым отношениям, чем унификация законодательства и техническая оснащенность российских пограничных служб. Технически и юридически (то есть формально) Россия может соответствовать требуемым стандартам в самое ближайшее время. Ведь речь идет лишь о принятии ряда законодательных актов, что нынешняя Госдума способна сделать за одну сессию, а также о ряде технических новшеств на сухопутных погранпереходах, в аэропортах и на морвокзалах. Нормализация же отношений, в первую очередь, со странами Балтии, отчасти Польшей займет больше времени.
Но у данной проблемы есть и оборотная и, на мой взгляд, более важная сторона. Страны старой Европы, казалось бы, очень лояльные к России и заинтересованные в дружеских отношениях, в действительности и дальше хотели бы использовать Россию в качестве буферной зоны между Западом и Востоком. Огромная, малозаселенная территория восточнее Европы видится из Брюсселя естественным санитарным кордоном на пути распространения с Востока террористической и наркотической угроз. Какими бы бюрократическими причинами не объяснялось затягивание переговорного процесса, на самом деле опасность, надвигающаяся с Востока, наличие у России «прозрачных» и очень протяженных границ со странами СНГ на азиатском направлении служат более серьезными препятствиями, чем проволочки брюссельской бюрократии. Ни в какое сравнение с этими реальными угрозами не идут те возможные в будущем дивиденды, которые могла бы получить Европа от увеличения турпотока из России.