Дело в щёлковской прокуратуре было открыто по факту получения некоего заявления от «обеспокоенного» гражданина. В какой-то степени это напоминает о временах анонимных доносов 30-х годов, когда с помощью заявления можно было добиться «изолирования» соседей, чтобы потом занять освободившуюся жилплощадь. Слава богу, что те времена уже прошли. Кстати сказать, прокуратура «реагирует» на заявление в соответствии с законом, тут никаких сомнений нет. Принимая жалобу такого характера, прокуратуре нужно быть вдвойне объективной по сравнению с любым обычным делом, так как в жалобах часто присутствуют необъективность и личные обиды заявителя. Прокуратура действует в защиту неопределённого круга лиц. Европейский суд по правам человека указывает на необоснованность принятия судебных ограничений к группе верующих без указания на конкретных лиц, чьи права на свободу совести были нарушены религиозным объединением2.
Не могут не вызывать удивления некоторые формулировки из обращения прокуратуры в суд. Так, прокурор пишет: «В этой связи считаю, что ввиду отрицательных эффектов деконсолидирующего межконфессионального характера, полного несоответствия менталитету и образу жизни российских граждан…» Возникает понятное желание узнать, что же понимает прокуратура под «менталитетом и образом жизни российских граждан». На что он намекает? И чем этот самый менталитет и образ жизни сайентологов отличается от российского?
Удивительно здесь то, что никаких положений о так называемом менталитете отечественное законодательство не имеет, нет там и определения образа жизни россиянина. И, согласитесь, было бы странно, если бы наш образ жизни был регламентирован законом. То есть пить чай или кофе с утра — это относится к российскому менталитету или это английский менталитет? А если посчитать выпивку горячительного с товарищами после работы образом жизни россиянина, то что, любой трезвенник теперь экстремист? По статистке, среди сайентологов 50,8% не употребляют алкоголь вообще, 27% редко употребляют, 11% употребляют 1—5 раз в год.
Странен тезис прокуратуры и про «отрицательные эффекты деконсолидирующего межконфессионального характера». Непонятно, где прокуратура такое увидела, но в случае, когда есть сомнение, лучшим аргументом являются факты. Вот один из фактов: одной из первых, ещё в 2001 году, Церковь сайентологии провела в России межконфессиональную конференцию в гостинице «Космос» с участием представителей разных церквей. Церковь сайентологии и её прихожане активно взаимодействуют с различными религиозными организациями и другими общественными институтами. Среди этих организаций сайентологи характеризуются иначе, чем в заявлении прокуратуры. «Рельефно вырисовывается активная позиция Сайентологической церкви Москвы в межконфессиональном диалоге, направленном на создание отношений веротерпимости» , — пишет в своём поздравлении председатель совета по религиоведению МОО «Общество «Знание».
Или, например, такое утверждение прокурора: «Бесконтрольное применение учения Л. Рона Хаббарда в условиях Российской Федерации может быть опасным» . Сразу же возникает вопрос: а что, если это применение учения под контролем, то опасности уже не возникает? То есть опасность в бесконтрольности? По логике прокуратуры, если это экстремизм, то он экстремизм только без контроля, а под контролем учение сайентологии перестаёт быть экстремизмом. Тот факт, что Российская Федерация, согласно конституции, светское государство и что контроль за любой религией и даже любой системой мировоззрений, осуществляемый от имени государства, вступает в противоречие с рядом положений Конституции РФ, прокуратуру в данном случае, видимо, не сильно смущает.
Очень интересен технический аспект такого контроля, то есть каким образом это может быть осуществлено. В каждую «келью» проверяющего поставим? Или будут использованы другие современные технические средства? Требование контроля над верой аналогично контролю над мыслями граждан, что являет собой нетривиальный способ исполнения своих обязанностей прокурорскими работниками. Кстати сказать, прокуратура — это система органов, осуществляющих «надзор за исполнением Конституции Российской Федерации». Как прокуратура может надзирать за соблюдением конституции, если пишет о необходимости контроля над религией?
Ещё один пассаж из заявления прокуратуры заключается в утверждении, что «материалы по сайентологии… подрывают традиционные духовные основы жизни на территории Российской Федерации» . Каким образом материалы (литература) могут подрывать духовные основы и что такое традиционные духовные основы, каково их отличие от нетрадиционных основ? Это не какие-то абстрактные вопросы, взятые с потолка, это вопросы, которые фигурируют в суде, где прокуратура самым серьёзным образом выдвигает данные претензии как обоснование для обвинения в экстремизме.
То есть, следуя этой логике заявления прокуратуры, любой, кто «не с нами», кто, с позволения сказать, не традиционной духовности, — экстремист. Простите, а как же тогда культуры других народов и стран, которые явно не могут претендовать на критерий «традиционных духовных основ» россиян, если таковой вообще существует? Как же быть тогда со всем остальным (не российским) культурным наследием человечества, которому «не повезло» родиться в России? Это что, все остальные произведения культуры теперь могут считаться экстремистскими? Возможно, нам возразят: «Мы имеем в виду конкретное учение Л. Рона Хаббарда».
Однако литература Рона Хаббарда по дианетике и сайентологии издаётся и свободно распространяется по всему миру с 1950 года. А свои исследования Рон Хаббард начал ещё раньше, он отсчитывает начало исследований с 1923 года. Следует принять во внимание, что материалы Рона Хаббарда распространены по миру тиражом более 81 млн экземпляров. И странно, что только в щёлковской прокуратуре смогли усмотреть в этих материалах экстремизм. Либо «наш менталитет» до такой степени отличается от всего мира, что нам пора ставить новый железный занавес. Так и останемся на вековой позиции «что русскому хорошо, то немцу смерть», противопоставляя свою нацию всему миру?
Так недалеко и до полной изоляции. Между тем интеграция нашей культуры в мировом пространстве продолжается, точно так же как и интеграция каких-то западных ценностей в нашу культуру, это объективный исторический процесс, который не смогли остановить ни решения Политбюро ЦК КПСС, ни мировые войны XIX века. Наверное, прокурору всё-таки следует прислушаться к голосу рассудка. Если данные материалы так важны для группы верующих сайентологов, которые, заметим, не совершали никаких агрессивных, противоправных поступков, то, может быть, разумно дать возможность людям идти по пути, который они для себя избрали?
Щёлковская прокуратура не просто требует признать материалы экстремистскими, она прямо настаивает на этом. Так, в судебном слушании представитель прокуратуры заявил: «Это моё мнение. Если меня будет переубеждать сторона защиты, я всё равно останусь на нём» . То есть никакие аргументы не являются для прокурора убедительными. Его мнение сформировано заранее. Более того, для прокурора вина сайентологов — вопрос решённый. Представитель прокуратуры требует рассмотрения дела в порядке особого производства. Это, конечно, не то «особое совещание», которое печально известно со времён сталинских репрессий. Тогда существовали так называемые особые тройки НКВД, которые рассматривали дела вообще вне судебного разбирательства. В тройку входили секретарь обкома партии, начальник управления НКВД и прокурор, которые решали и вершили судьбы людей. По этим решениям людей ссылали, сажали и даже расстреливали. Расстрел поляков под Катынью3, является одним из решений такой тройки. В нашем случае, к счастью, никого не расстреляют, но право на справедливую защиту в «особом производстве» существенно ограниченно. Это одна из причин, по которой сургутский суд в конце концов отказал прокурору в иске. Правосудие должно быть правосудием, включающим возможность полноценной защиты.
Вероятно, что ответы важны уже не только сайентологам, но и другим гражданам и обществу. Сегодня пытаются запретить читать религиозно-философскую литературу, а завтра… «потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе» (Джон Донн).
1. Менталитет (ментальность) (от позднелат. Mentalis —умственный) — образ мыслей, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих отдельному человеку или общественной группе (Большой энциклопедический словарь).
2. «Европейский суд считает поразительным то, что суды не указали ни одного конкретного лица, чьё право на свободу совести было нарушено вследствие применения подобных методов. Также не создаётся впечатления, что эксперты со стороны прокуратуры беседовали с кем-либо, кто присоединился к общине по принуждению. Напротив, граждане заявители и другие члены общины заявителя показали в суде, что они сделали добровольный осознанный выбор религии и, приняв веру Свидетелей Иеговы, следуют её учениям по собственной воле». Постановление ЕСПЧ от 10 июня 2010 года. «Религиозная община Свидетелей Иеговы в г. Москве против Российской Федерации». Жалоба № 302/02
3. «Всего по решениям специальной тройки НКВД СССР было расстреляно 21 857 человек, из них в Катынском лесу (Смоленская область) — 4421 человек, в Старобельском лагере близ Харькова — 3820 человек, в Осташковском лагере (Калининская область) — 6311 человек были расстреляны в других лагерях и тюрьмах Западной Украины и Западной Белоруссии». Записка председателя КГБ при СМ СССР А.Н. Шелепина от 3 марта 1959 года № 632-Ш с предложением ликвидировать все дела по операции, проведённой органами НКВД в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года.
Справка dic.academic.ru:
Лафайет Рональд Хаббард (англ. Lafayette Ronald Hubbard; 13 марта 1911, Тилден, Небраска, США — 24 января 1986, Калифорния, США) — американский писатель и философ, создатель дианетики и сайентологии.
Написал более 500 художественных произведений. Его работы по дианетике и сайентологии состоят из более чем 3000 лекций, 84 фильмов, 3 энциклопедических серий. Всего около 40 млн написанных слов. Работы Хаббарда по сайентологии к 2005 году были переведены на 65 языков мира и составляли 1084 публикации, за что он был занесён в Книгу рекордов Гиннесса по двум номинациям. К концу 2006 года его работы были переведены на 71 язык мира.